Противостояние США и Китая, развивающееся по спирали уже несколько лет, в августе нынешнего года вышло на новый уровень. Причиной обострения стали действия администрации США, и именно она, вероятно, и будет первой жертвой данного конфликта. В числе других пострадавших окажутся Китай, мировая торговая система и глобальная экономика в целом, пишет Станислав Ткаченко, приглашённый профессор Центра исследований экономики и политики стран с переходной экономикой Ляонинского университета.
В Пекине с 2012 года, когда Вашингтон начал «поворот на Восток» всей своей военной машины, убеждены в том, что острие глобальной стратегии США направлено против Китая. А Россия, Северная Корея, Вьетнам, Афганистан – лишь окружающие Китай государства, давление на которые требуется Вашингтону для изоляции Пекина от внешнего мира. В Поднебесной данный курс рассматривают как необъявленную войну, поэтому все шаги Белого дома там рассматривают самым серьёзным образом.
Лидеры КНР внимательно изучили все аспекты экономической войны, которую Запад объявил России в 2014 году, и уже извлекли главный урок: не следует допускать никаких уступок, которые лишь разожгут аппетит вашингтонских политиков.
Отличие Пекина от Москвы лишь в том, что он может позволить себе ответные по отношению к Вашингтону действия (не обязательно симметричные). Россия же из-за слабости своей экономики на зеркальный ответ США не способна, но у отечественной дипломатии есть другой инструмент – полный отказ обсуждать санкции и условия их снятия. Такой курс Кремля делает для США применение антироссийских санкций с политической точки зрения бесперспективным.
Реакция Китая на анонсированную 1 августа 2019 года угрозу Дональда Трампа ввести в ближайшее время заградительные пошлины на китайские товары общей стоимостью до 300 млрд долл. оказалась нестандартной – понизился валютный курс юаня. Отчасти падение курса юаня было следствием охватившей игроков рынка нервозности; но и Центральный банк Китая против девальвации, конечно, не возражал. Валютное противостояние стало новым фронтом китайско-американского конфликта. Для США это плохая новость сразу по двум причинам. Во-первых, КНР открыто отказалась от длившейся почти 15 лет политики «дорогого» юаня. С начала китайских реформ в 1980-е годы курс был зафиксирован на уровне 8 юаней за один доллар США, и этот паритет сохранялся, несмотря на рекордные показатели роста экономики КНР в 1990-е годы и гигантский профицит внешней торговли. Отказ от политики искусственного занижения курса юаня, последовавший за вступлением Китая в ВТО в декабре 2001 года, стал существенной уступкой Пекина, которую Вашингтон требовал от него многие годы. В период с 2005 по 2014 годы курс снизился с 8 до 6 юаней за доллар и с тех пор колебался вокруг этого показателя под воздействием рыночных факторов.
Во-вторых, девальвация юаня (искусственная или в силу сугубо рыночных процессов) – угроза макроэкономического масштаба для Вашингтона. Её последствиями станут падение американских фондовых индексов, увеличение инфляции, стагнация экономики или даже рецессия. Экономический рост в этой стране длится беспрецедентные 117 месяцев. Он не может быть бесконечным, поэтому споры относительно того, будет ли неизбежное приземление «жёстким» или «мягким», стали сейчас всеобщими. Действия КНР увеличивают вероятность «жёсткой посадки». Обострение торговой войны с Китаем в канун президентских выборов 2020 года – решение для Дональда Трампа фатальное. По какому бы сценарию конфликт ни развивался, он гарантированно обрушит популярность действующего президента и станет причиной отказа в номинации или же поражения на самих выборах.
У Пекина есть ещё немало резервов в противостоянии с Вашингтоном. Мощная пропагандистская машина КНР может начать кампанию «не покупайте американские товары», и нет сомнения в том, что сотни миллионов граждан Китая её поддержат. Пекин мог бы обострить конфликт сокращением продаж на мировом рынке редкоземельных металлов, где он фактически является монополистом (почти 90 процентов производства скандия, иттрия, лантана, церия, самария, тербия сосредоточено в Китае). В долгосрочной перспективе снижение экспорта этих металлов ударит по самой китайской экономике. Но накануне президентских выборов в США резкий взлёт цен на эти металлы может больно ударить по автомобильной и электронной отраслям американской промышленности. Наконец, Пекин может усилить давление на американские компании, работающие в Китае, ухудшить условия их работы на внутреннем рынке или вовсе потребовать ухода из страны. Масштабы кризиса фондового рынка США в этом случае будут катастрофическими. Как следствие, Китай нынешнему кризису не рад, но и экзистенциальной угрозы для себя он пока не чувствует. После 19-го съезда КПК (октябрь 2017 года) государственная машина отмобилизована для реагирования на любые угрозы – как внутренние, так и внешние, и за последние почти два года она показала свою эффективность.
Мы склонны считать, что решение начать новый виток торгового противостояния с Китаем является грубой ошибкой администрации Трампа, и у неё могут быть самые серьёзные последствия. Действия нынешнего президента США продиктованы стремлением снизить гигантский дефицит в торговле США и Китая (419,2 млрд долл. в 2018 году). Но для достижения этой цели вовсе не нужно разрушать крайне зыбкий фундамент, на котором основывается нынешнее экономическое благополучие США. Вашингтону следовало бы продолжить трудную работу по постепенному открытию китайского рынка для товаров из США, а также наращиванию закупок Пекином товаров в США. Альтернативой такой политике сегодня является только полномасштабный конфликт двух крупнейших экономик планеты.
