Меньше недели осталось до начала второго саммита Дональда Трампа и Ким Чен Ына, который пройдёт в Ханое 27–28 февраля. О том, каковы его возможная повестка и перспективы, пишет Константин Асмолов, ведущий научный сотрудник Центра Корейских исследований Института Дальнего Востока РАН.
Первый саммит очерчивал общую канву новых отношений, однако второй должен быть посвящён решению более конкретных задач, и здесь в ходе рабочих переговоров стороны, похоже, пытаются согласовать определённый объём взаимных уступок. С одной стороны, каждая из сторон должна представить итог саммита как свою победу, и для Трампа, который зависит от общественного мнения существенно больше, чем Ким, это важно в особенности. С другой стороны, каждая сторона не готова идти на действия, которые реально могут нанести вред престижу или/и обороноспособности страны.
И Трамп, и Ким рискуют, но по-разному. Риск Кима в том, что он может оказаться в ситуации, когда Северная Корея пойдёт на необратимые уступки, снижающие её военный потенциал, после чего политическая конъюнктура в США изменится и, скажем, преемник Трампа объявит, что все подписанные им договорённости не соответствовали национальным интересам США, и давление на ослабленную КНДР продолжится с новой силой. Никто не может дать Киму соответствующих гарантий безопасности, и он обязан предусматривать такой вариант, даже если в его личном общении с Трампом присутствует взаимопонимание: оба лидера производят впечатление прагматиков, а не фанатиков. Риск Трампа в том, что на фоне внутриполитической ситуации в США он не имеет права допустить даже то, что будет выглядеть (а не являться) «уступкой тираническому режиму». Его недруги с обеих сторон (демократы и классические консерваторы) будут использовать любой его прокол. Кроме того, значительная часть силовиков, экспертов и чиновников против курса Трампа на диалог. Понимая вышеуказанные опасения Кима, они считают, что он не сдаст ядерную программу. Поэтому переговоры не имеют смысла, а образовавшаяся мирная передышка выгодна не Вашингтону, а Пхеньяну, который во время неё наращивает свой экономический и, вероятно, военный потенциал. Это хорошо сочетается с демонизацией КНДР, которую так просто «не отключить», и в этой парадигме Ким по определению коварен, вероломен и недоговороспособен.
Автору нередко кажется, что понимая неприемлемость военного решения кризиса и не желая идти на реальные уступки, Ким и Трамп как два прагматика нашли компромисс, в рамках которого скорость процесса не так важна, как его направленность. Пока стороны ведут диалог, пушки молчат. Но даже такой процесс нуждается в поступательном движении, и, судя по решению о том, что саммит состоится, определённые договорённости уже достигнуты, а (если верить источникам в РК) предварительный черновик совместного заявления на высшем уровне уже написан.
Исходя из вышесказанного, подумаем над тем, что каждая из сторон может «безболезненно сдать».
С КНДР ситуация проще, так как это уже было обозначено в новогодней речи Ким Чен Ына и отчасти подтверждено в ходе рабочих встреч.
Во-первых, Ким готов демонтировать знаковые объекты ракетно-ядерной программы. Некоторые из них (испытательная площадка в Тончханни) уже не так важны после того, как ракетно-ядерный щит считается скованным, а ядерный реактор в Йонбёне слишком стар, и его вполне можно ликвидировать (особенно на фоне сообщений о том, что КНДР приступила к строительству атомных электростанций, о которых, в частности, упоминалось всё в той же новогодней речи Кима). При этом Пхеньян готов сделать это в присутствии международных экспертов и пустить их на уже уничтоженные объекты, чтобы те убедились в факте их ликвидации.
Во-вторых, Ким готов изменить общую политическую линию и отказаться от того уровня демонизации США, который существует в КНДР на данный момент. Вьетнам как выбор места встречи очень хорошо символизирует это. С одной стороны, Вьетнамскую войну и военные преступления США никто не забыл, с другой, Соединённые Штаты не являются объектом постоянной демонизации и даже пытаются заручиться поддержкой Вьетнама в противостоянии с КНР.
В-третьих, судя по информации о рабочих переговорах, Ким готов обсуждать передачу Соединённым Штатам данных о своей ракетно-ядерной программе. В зависимости от того, на чём сторгуются стороны, это может быть секретное приложение или предварительный список, верификация которого займёт время. Скорее всего, вслед за объявлением такого списка последуют, с одной стороны, многочисленные уточнения, а с другой – требования инспекций и разговоры о том, что северные корейцы наверняка предъявили не всё.
Впрочем, подобная возня и связанная с ней имитация бурной деятельности будет хорошо смотреться на публике, что выгодно Трампу, и затягивать процесс, что выгодно Киму.
В-четвёртых, есть мнение, что Ким неофициально «продаёт» нейтралитет КНДР в американо-китайском противостоянии. Хотя связи между Пекином и Пхеньяном не такие тесные, как кажется Вашингтону, для Трампа это важная ставка в большой игре.В обмен Север хотел бы действенные меры укрепления доверия. В первую очередь – Декларацию об окончании Корейской войны. В идеале это должно быть не просто словесное заявление, а некий юридический документ, сам факт наличия которого уже будет ступенькой к возможному взаимному признанию.
Хочет Север и ослабления режима санкций, однако в Вашингтоне уверены, что на диалог в Пхеньяне пошли не по доброй воле, а из-за санкционного давления, так что не стоит отказываться от главного рычага принуждения. Снятие санкций до полного разоружения КНДР будет неприемлемой уступкой, и наиболее вероятный компромисс будет состоять в «не-введении» новых санкций и выводе из-под них отдельных проектов, связанных с межкорейским сотрудничеством или гуманитарной помощью. Это позволит Трампу позиционировать подобное как отдельные исключения, которые не меняют общий тренд.
Соединённые Штаты более или менее чётко требуют две вещи. Во-первых, Пхеньян должен подтвердить свою приверженность курсу на денуклеаризацию. Во-вторых, список ядерных объектов должен быть максимально подробным. По некоторым сведениям, США требуют представить не только расположение баз или число ядерных зарядов, но и имена основных разработчиков.
Не исключено, что будет затронута и ядерная, и ракетная тема. Американское общественное мнение очень волнуют северокорейские МБР, теоретически способные достать до континентальной части Америки. Поэтому, судя по некоторым утечкам, Пхеньяну предлагают сдать таковые на хранение в Китай.
Что качается «плюшек» с американской стороны, то их, по словам Трампа, будет много, однако сначала Север должен разоружиться, и потому все обещания экономической помощи и инвестиций, после которых КНДР станет «великой экономической державой», – не более, чем обещания.
Реально Трамп может уступить в вопросе о завершении Корейской войны, поскольку американо-северокорейский документ не будет иметь тех проблем, какие существуют для подписания между не признающими друг друга КНДР и РК. Он может пойти на ограниченные меры в области гуманитарного сотрудничества.
Куда более интересна возможность сокращения или вывода из РК американских войск, содержание которых было в последнее время предметом затяжных и тяжёлых переговоров, в ходе которых вполне проговаривалась возможность их вывода в случае отказа Сеула брать на себя дополнительные обязательства. Это важно, потому что если такое произойдёт, оно будет позиционировано не как уступка КНДР, а как экономия ресурсов.
Надо понимать, что размещение американского контингента в РК на сегодняшний день имеет скорее символическое значение. В отличие от ситуации 1950-х и 1960-х годов, южнокорейская армия вполне способна защитить себя. Американские войска играют роль инфраструктуры поддержки, поэтому в случае их сокращения или вывода урон будет репутационным, а не военно-политическим, тем более что логистические возможности американской армии позволят в критической ситуации оперативно перебросить в РК достаточное количество войск, одновременно нанося удары высокоточным оружием «с дальней дистанции».
Однако и южнокорейские консерваторы, и часть американских военных против того, чтобы «Америка бросала своих союзников». К тому же соглашение о распределении расходов после долгих злоключений всё-таки пописали, и на ближайший год эта проблема отложена.
Таким образом, саммит, скорее всего, состоится, станет определённым, но не прорывным, шагом в дальнейшем сближении КНДР и США и обозначит некий минимальный уровень взаимных уступок.
Наиболее ожидаемая их комбинация сводится к тому, что КНДР окончательно демонтирует старый реактор в Йонбёне и пусковую площадку в Тончханни, а также, возможно, передаст США какую-то версию списка объектов. Затем Трамп и Ким объявят о завершении Корейской войны, и какое-то время Соединённые Штаты не препятствуют исключению из санкционного режима того или иного проекта.Что будет дальше, зависит от того, как договорятся Ким и Трамп, потому что наиболее вероятный вариант – это всё равно не 100 %. Как бы то ни было, не следует забывать, что текущая ситуация разрядки или паузы вполне соответствует плану двойной заморозки, который в своё время продвигали Китай и Россия.
