Переговоры между Кимом и Трампом, скорее всего, будут продолжены, несмотря на неудачу в Ханое. И при определённом – крайне благоприятном – повороте событий они могут привести к компромиссу, который, не означая ядерного разоружения КНДР, всё-таки снизит геополитические риски, связанные с северокорейской ядерной программой. В любом случае сам факт ведения переговоров оказывает позитивное влияние на ситуацию в регионе и должен приветствоваться, считает Андрей Ланьков, профессор Университета Кунмин (Сеул).
И Дональд Трамп, и Ким Чен Ын предпочитают личную дипломатию, с некоторым недоверием относясь к собственным бюрократам, в том числе и из дипломатического ведомства. Поэтому встречи Трампа и Кима носят не ритуальный, а реальный характер. Подразумевается, что они примут стратегическое решение, которое потом будет надлежащим образом оформлено рабочими группами.
Этот подход активно используется северокорейской стороной, которая, возможно, надеется, что во время переговоров один на один Трамп может согласиться на такие условия, которые покажутся неприемлемыми профессиональным американским дипломатам-переговорщикам. В Ханое, однако, этот подход не сработал. Предложенные северокорейской стороной условия предусматривали, что КНДР полностью ликвидирует ядерный исследовательский комплекс в Йонбёне. В качестве ответной меры предусматривалось, что американская сторона откажется от всех существующих санкций (версия, озвученная на пресс-конференции Дональдом Трампом) или только от всех «секторальных санкций», то есть введённых после 2016 года, ограничивающих свободу гражданской экономической деятельности КНДР (версия, представленная после завершения саммита в документах северокорейской стороны).
Йонбён не является единственным северокорейским объектом, на котором идут исследовательские и производственные работы по ядерному оружию. В настоящее время в КНДР имеется как минимум ещё один центр по производству обогащённого урана сравнимой мощности. Кроме того, Йонбён не имеет никакого отношения к разработке и производству ракетных систем. Таким образом, принятие северокорейских условий означало бы, что у КНДР сохранилась бы заметная часть исследовательского и производственного потенциала, необходимого для наращивания ядерного арсенала, равно как и практически весь исследовательский и промышленный потенциал, необходимый для производства ракет, в том числе и межконтинентальных. Кроме того, предложенная сделка не касалась бы существующих ядерных зарядов и расщепляющихся материалов. Не удивительно, что она была отвергнута Дональдом Трампом.
Вероятнее всего, само предположение носило характер предварительного запроса. Пхеньян едва ли ожидал, что оно будет принято американской стороной, хотя нельзя исключать того, что на знаменитую непредсказуемость Трампа возлагались некоторые надежды.
Косвенным подтверждением того, что северокорейское предложение являлось лишь основой для последующего торга, является реакция северокорейской стороны. А в опубликованных после саммита документах содержатся многочисленные указания на то, что КНДР готова пересмотреть свою позицию.
Несмотря на то, что стороны признали, что саммит окончился неудачей, и отказались от публикации совместного заявления, тон документов, подготовленных обеими сторонами, является спокойным и дружелюбным. И американская, и северокорейская сторона выражает как готовность продолжать переговоры (правда, на уровне рабочих групп), так и уверенность в том, что переговоры будут действительно продолжены в ближайшем будущем. Северокорейская сторона нуждается в переговорах, так как они позволяют Пхеньяну выиграть время и снизить вероятность того, что политику Вашингтона на корейском направлении станут опять определять ястребы, сторонники конфронтации, угроз и, возможно, силовых мер. КНДР может считать приемлемым такой компромисс, который будет предусматривать некоторое сокращение северокорейского ядерного потенциала в обмен на значительные политические и экономические уступки с стороны США, Южной Кореи и иных заинтересованных стран.
Для Дональда Трампа северокорейская тема является важной с внутриполитической точки зрения. Начиная с американо-северокорейского саммита в Сингапуре Трамп и его сторонники настаивают на том, что ему удалось решить северокорейский ядерный вопрос, который не мог быть решён его предшественниками. Реальный или кажущийся успех на северокорейском направлении должен укрепить его репутацию миротворца и увеличить его поддержку внутри страны.
Это означает, что переговоры, скорее всего, будут продолжены, несмотря на неудачу в Ханое.
С американской точки зрения, официальной целью переговоров является «полная и верифицируемая денуклеаризация Северной Кореи». Это задача в принципе неразрешима, так как никакие экономические выгоды, равно как и никакое политическое и даже военное давление не заставят руководство КНДР отказаться от ядерного оружия. С точки зрения северокорейской элиты, ядерное оружие является единственной надёжной гарантией безопасности государства и режима. Тем не менее при определённом – крайне благоприятном – повороте событий переговоры могут привести к компромиссу, который, не означая ядерного разоружения КНДР, всё-таки снизит геополитические риски, связанные с северокорейской ядерной программой. В любом случае сам факт ведения переговоров оказывает позитивное влияние на ситуацию в регионе и должен приветствоваться.